Новости факультета

7 октября 2016

Юридический факультет

Состоялась презентация монографии Б. В. Назмутдинова «Законы из-за границы: политико-правовые аспекты классического евразийства»

29 сентября 2016 г. на юридическом факультете Государственного академического университета гуманитарных наук (ГАУГН) состоялось обсуждение книги доцента кафедры теории и истории НИУ ВШЭ и преподавателя юридического факультета ГАУГН Булата Назмутдинова «Законы из-за границы. Политико-правовые аспекты классического евразийства» (2016, Издательство «Норма»). В дискуссии приняли участие Ирина Борщ, Наталья Варламова, Мурат Супатаев (все - ИГП РАН), Сергей Чижков (ИФ РАН),Александр Верещагин (Институт прецедента), Александр Панов (НИУ ВШЭ).

На обсуждении также присутствовали представители портала «Евразия. Эксперт», соучредителем которого является ГАУГН.

Открыл дискуссию и.о. ректора ГАУГН Денис Фомин-Нилов, который принял в дальнейшем активное участие в обсуждении.

Основными вопросами встречи ее участники выбрали идейно-исторический контекст возникновения политико-юридических взглядов классиков евразийства, содержание ключевых идей и понятий, предложенных Н.С. Трубецким, П.Н. Савицким, Н.Н. Алексеевым и др.

Почему тема евразийства академически и практически актуальна в сфере юриспруденции? В своём вступительном слове руководитель образовательной программы «Юриспруденция» ГАУГН, организатор и модератор дискуссии Илья Сокольщик попытался ответить на этот вопрос. «Процессы, происходящие в науке в России и за рубежом, вынуждают её представителей смотреть на объекты и предметы исследования шире. Сегодня перед учёным встала необходимость искать новые интеллектуальные основы, источники мысли. Начинать с нуля трудно, но можно и в прошлом найти опору для развития идей... Евразийство - бесценный фундамент для правовых изысканий», - подчеркнул модератор и предоставил слово автору книги.

Булат Назмутдинов начал доклад с полемического тезиса: евразийство, возникшее институционально в 1920 гг. в Болгарии, позиционировало себя как неевропейскую парадигму мышления, однако идеи, положенные в её основу, были во многом заимствованы у европейских философов и условно «проевропейских» русских мыслителей. Евразийцы во многом являлись продолжателями воззрений О. Шпенглера, О. Шпанна, Л. Дюги, Э. Гуссерля, А. Райнаха, М. Шелера и других европейских учёных, идеи которых они развивали и преодолевали. В области же юриспруденции они синтезировали положения немецкой феноменологии, идей П.И. Новгородцева и Л.И. Петражицкого. В политико-правовых концепциях Н.Н. Алексеева можно заметить заимствование идей Аристотеля, в рассуждениях Н.С. Трубецкого о трёхпарламентской системе правления  идею образцового полиса Платона. Ключевые политические понятия евразийства, «идеократия» и «демотия», имеют греческое происхождение, что также связывает течение с европейской традицией.

Многие философские положения были взяты евразийцами у русских мыслителей Н.Я. Данилевского, М.Л. Магницкого, В.О. Ключевского, П.И. Новгородцева, Л.И. Петражицкого и др. Например, в своих рассуждениях о понятии «правовая структура» (как первооснове права) Н.Н. Алексеев опирается на дореволюционную юриспруденцию. Он выделяет три составляющих элемента правовой структуры: правового субъекта (субъекта в первую очередь мыслящего), правовые ценности и сцепления или связки, возникающие между субъектом и ценностями в форме прав и юридических обязанностей. Обращаясь к идеям Л.И. Петражицкого, психологической теории права, Алексеев отмечает важность правового субъекта, момента открытости его мышления, устремлённости к ценности. Автор при этом выдвигает тезис, что ценности следует обосновывать метафизически. Впоследствии это положение станет «лазейкой» для евразийства, которое обосновывало ценности религиозно и геополитически.

Таким образом, в сфере политико-правовых идей евразийство было дуалистично: с одной стороны, оно было открыто европейским идеям, с другой, - отрицало эту проницаемость. По всей видимости, именно этим и объясняется отсутствие у евразийцев единого подхода к определению понятий «право» и «государство». Если Н.С. Трубецкой находил, что государство вторично по отношению к бытию народа, то Л.П. Карсавин, выступая в качестве сторонника теории политического органицизма, представлял государство как симфоническую, коллективную личность, своеобразного макроантропоса, имеющего в области политического большее значение, нежели индивид. Н.Н. Алексеев выражал третью точку зрения: не приписывая государству характеристики личности, он представлял его некоторым порядком общения, существующим в силу непрерывного взаимодействия между людьми. Автор книги посчитал нужным показать многообразие идей евразийцев и выделить общую платформу для их рассуждений, тем самым доказав относительную целостность евразийства как идеологического течения.

Б. Назмутдинов выделил три этапа развития классического евразийства: первый (1921-1924) - был связан с зарождением течения, идеями Г.В. Флоровского, Н.С. Трубецкого и П.Н. Савицкого; второй (1925-1928) - с совершенствованием общей методологии, формированием новой задачи, заключавшейся в «создании стройной системы идей» и осуществлении соответствующей ей «системы практических действий», и, что важнее, с присоединением к движению Л.П. Карсавина и Н.Н. Алексеева. Третий - характеризовался восприятием идей младшими евразийцами (Н.А. Дунаевым, К.А. Чхеидзе и др.), «Кламарским расколом» в отношениях между «левыми» и «правыми» евразийцами и, в итоге, распадом движения в связи с близостью Второй мировой войны (1929-1938). Автор книги также обратился к «неоевразийству», поставившему перед собой цель объяснить причину распада СССР и определить для России новые векторы развития.

Выслушав позицию автора, участники дискуссии выразили сомнение: «Нет ли в работе подмены исторических или политических понятий юридическими? Не является ли эта работа скорее исторической?» Б. Назмутдинов подчеркнул, что, безусловно, первая глава книги посвящена историческому развитию политико-правовых идей, однако в двух других он акцентирует внимание читателя именно на политических и юридических понятиях евразийства, рассматривает подходы учёных к понятию права, его соотношению с нравственностью, разграничению публичного и частного права, отношение евразийцев к понятиям «правообязанность», «функциональная собственность» и др. Автор также реконструирует содержание «Евразийской Конституции».

Следующим вопросом было отношение представителей украинской интеллигенции, проживавшей в Европе, к евразийству. Автор отметил, что они относились к евразийству, как минимум, настороженно, примером чему стала брошюра «Евразийство» (1930) Александра Мицюка. И. Борщ, рецензент книги Б. Назмутдинова, обратившись к воспоминаниям Н.Н. Алексеева, подчеркнула, что вначале учёный смотрел на проблему украинофильства свысока, в частности, не понимал устремлений Б.А. Кистяковского, однако позже, находясь в Швейцарии он признал важность национальной проблематики.

С. Чижков высказал мнение, что евразийство потерпело фиаско: попытки подменить универсальность права его региональностью окончились неудачей. Этот «провал», по его мнению, очень ценен, поскольку попытки подобной подмены слишком опасны. С. Чижков также отметил, что евразийцам недоставало юридических оснований: их политико-правовые идеи представляли собой всего лишь надстройку, в основании которой также находились вторичные элементы. Объяснением этому, например, может служить то, что большинство представителей идеологического течения не обладало фундаментальным философско-юридическим образованием. Ещё одна проблема классического евразийства состояла в том, что поколение его основателей воочию наблюдало неудачи либерализма, и рассматриваемое течение создавалось скорее с целью снизить его негативный эффект. Отчасти именно поэтому евразийство обошло стороной такой важный для философии права вопрос как проблема свободы.

А. Верещагин высказал критическое мнение, что «национальный» подход в юридической науке недопустим. Хотя правовые системы имеют региональные особенности юриспруденция как наука универсальна по своей природе. Вместе с тем, по словам И. Борщ, к крушению Российской империи привело не столько противостояние классов, сколько противостояние наций, поэтому национальный вопрос немаловажен при изучении юридических концепций евразийцев, чьими основными направлениями деятельности были попытки обосновать причины распада империи и создать законы, по которым Россия могла бы развиваться дальше.

Само по себе евразийство, по мысли А. Верещагина, трудно для исследования в силу того, что оно было маргинально и во многом было обречено на неудачу изначально. Возникают сомнения, имелись ли у евразийцев какие-то комплексные юридические взгляды? Существовало ли евразийство как политико-правовое учение? А. Верещагин отметил, что, с правовой точки зрения, вероятно, единственный значимый вклад в развитие евразийства сделал Н.Н. Алексеев. В продолжение рассуждения выступающий подчеркнул, что занятие чистой юридической теорией не должно быть обусловлено политическими взглядами. Евразийство, напротив, выстроено на них. Течение непременно должно было возникнуть в условиях 1920-х гг., но перспектив развития у него не было: возврат к старой России был невозможен, а принять советский режим сторонники евразийства не захотели.

Чуть позже были подняты вопросы о соотношении права, свободы и нравственности - того, как они разрешались в парадигме классического евразийства. Б. Назмутдинов попытался объяснить причины распада течения, невозможности его преобразования из идейного учения политическое. Докладчик увидел слабость евразийства в том, что оно представляло собой не политическую партию, а микрополитическую идейную силу, которая не осознавала траекторию своей деятельности на политической арене.

Н.В. Варламова выразила интерес к тем политико-правовым идеям евразийства, которые могли бы стать актуальны сегодня. Б. Назмутдинов отметил значимость рассматриваемой евразийцами теории «дуалистического правления»: идеократического «государственного актива» и избираемого народом «демотического» представительства. Участники дискуссии также подчеркнули значимость проведённого исследования для изучения локальных правовых систем.

А. Панов высказался о книге так: «Для меня евразийство - эмигрантское учение. По всей видимости, если было не произошло событий 1917 г., оно бы и не возникло. Хотя могли появиться его аналоги. Евразийством сегодня, к сожалению, называют всё что угодно, книга вносит ясность в сложившееся положение. В ней прослеживается развитие идеологии, ее путь от идейного учения к политическому».

В завершение обсуждения выступающие пришли к согласию о значимости работы Б. Назмутдинова в контексте исследования юридических идей. Она многоаспекта, оригинальна и понятна читателю, желающему упорядочить свои мысли относительно евразийства. Обратившись к ней, можно в этом убедиться.

Автор текста: Геращенко Алёна,

студентка 3 курса факультета права НИУ ВШЭ

Автор фотографий: Киданова Полина,

фотограф ГАУГН

Картинка для анонса: Array

Детальная картинка: 

Теги: